<> 1 <>
Передо мною лежит сборник с зеленымвеночкомнасеройобложкеис
заголовком, напечатанным зеленой и красной краской:
Венок
на
памятник Пушкину
Вэтомсборнике обстоятельно и высокопарно рассказывается о
празднествах, которые происходили в дниоткрытияпушкинскогопамятникав
Москве. Это было в 1880 году.
Более поздние пушкинские торжества я и сам помню, как очевидец.
Людям моего поколения довелось быть свидетелями двух столетнихюбилеев
Пушкина: столетия со дня его рождения (1899год)истолетиясодняего
смерти (1937 год).
Между этими датами уложилась большая часть нашей жизни.
<> 2 <>
26 мая 1899 года - через несколько дней после роспускагимназистовна
летние каникулы - нам приказано было явиться в актовый зал гимназии.
За окнами, в городском саду, было ужезелено.Зеленымиветкамибыли
увиты портреты царя, царицы и Пушкина на стенах актового зала.
Нам было жарко в наших тесных мундирчиках с высокими воротниками.
Жарко было, должно быть, и нашему учителю словесности,которомупосле
панихиды пришлось говорить длинную речь о Пушкине. Учитель этот, по прозвищу
Сапожник, предстал на сей раз перед нами в полной парадной форме,дажепри
шпаге (шпагуэтумывиделиуСапожникавпервыеислюбопытствомее
разглядывали).
До сих пор помню несколько фраз из речи Сапожника на пушкинском юбилее:
"...Пушкин справедливо считается у нас отечественным гением...
...Он обладал священным даром пробуждать своей лирой добрые чувства...
...Талант Пушкина есть олицетворение русского духа..."
Среди своей речи Сапожник вдруг запнулся и замолчал, будтозабыл,что
хотел сказать дальше.
Кто-то в дальних рядах громко фыркнул.
Тутдиректоргимназии,косоглазыйстаричок,привсталскреслаи
погрозил задним рядам гимназистов крючковатым пальцем.
Директор тоже был в этот день в парадном мундире, со шпагой на боку.
<> 3 <>
Так чествовали Пушкина почти во всех гимназиях. Преподавателирусского
языкаисловесностипроизносили речи, не отличавшиеся обычно ни
оригинальностью,ниглубиноймысли,апосле этих речей гимназисты
торжественно или торопливо читали стихи.
Восьмиклассники басили;
Борис! Борис! Все пред тобой трепещет!
Третьеклассники трещали:
Тятя, тятя, наши сети
Притащили мертвеца!
Гимназистки,сложивнапередникерукикоробочкой,нежноиробко
декламировали:
Я к вам пишу - чегоже боле?
Что я могу еще сказать?..
Почти так же, как и казенные гимназии,праздновалапушкинскийюбилей
вся казенная царская Россия.
Вместо подлинного портретаПушкинанамподсовываликакую-тоунылую
лакированную олеографию. Правда о жизни поэта до нас почти не доходила,как
не доходили ицелыестрофыилидажеглавыизегопоэм,приглаженных
цензурой.
Чиновники-цензоры и чиновники-преподаватели делали все от них зависящее
для того, чтобыпревратитьПушкинавнекоегоотвлеченного,увенчанного
казеннымилаврамиклассика.Этотклассикбылпредставленв школьных
хрестоматиях главным образом отрывками из поэм и стихами о временах года.
Чудесные пушкинские строчки о природе ("Гонимы вешнимилучами..."или
"Зима.Крестьянин,торжествуя..."),выдернутыеиз"ЕвгенияОнегина"и
бесконечноповторяемыевклассеравнодушными,монотоннымии скучными
голосами, становились в детстве до того привычными, что в пору зрелостинам
стоило большого труда прочитать их как бы заново, поставить насвоеместо,
вернуть им первоначальную смелость, сложность и глубину.
С каким удивлением узнавали мы впоследствии, что стихи "Гонимывешними
лучами..." - это вовсе не описание, не "картина природы", какговорилинам
наши словесники, а первая строфа великолепноголирическогоотступленияиз
седьмой главы"Онегина",неразрывносвязаннаяспоследующимистрофами,
полными "тяжелого умиленья", раздумий, горьких и счастливых воспоминаний.
Для нас эти стихи из хрестоматийного отдела "Весна" идиллически и мирно
кончались словами:
Стада шумят, и соловей
Уж пел в безмолвии ночей.
Нам и в голову не приходило, что эти строчки вовсе не конец, аначало,
что они ведут за собой целую бурю чувств и страстей.
Но даже и тогда, когда мы узнавали эту главу целиком, постигаявсюее
сложность и прелесть, на первой строфе, затверженной нами в младшихклассах
гимназии, все еще оставался налет "хрестоматийногоглянца",которыймешал
нам почувствовать ее по-настоящему.
Биографию Пушкина излагалитак,чтоулегковерногочеловекамогло
создатьсяпредставление,будтопоэтнеизменнопользовалсямилостямии
просвещенным покровительством Николая I.
Выступая с речью о "личности Пушкина" насобранииОбществалюбителей
российскойсловесности7июня1880года, известнейший "генерал от
грамматики" Яков Грот [1] говорил следующее:
"...своенравный гений поэта увлекал его иногда ксозданиям,бывшимв
резком противоречии с общественными условиями, посреди которых он жил, и над
головою его собралась грозная туча. К счастью, онанесделаласьдлянего
гибельною: удаление его из Петербурга былочрезвычайноплодотворноидля
поэзии его, и для нравственного перерождения..." [2]
Так рассуждал о ссылке Пушкина почтенныйакадемик,ревнительчистоты
языка, один из деятельных членов комитетапосооружениюпамятникаА.С.
Пушкину...
<> 4 <>
В сборнике "Венок на памятник Пушкину" много любопытного материала. Но,
пожалуй, самое достопримечательное в нем - это краткие сообщения о том,как
чествовала память поэта в провинции.
"Псков. По случаю открытия памятника А. С. Пушкину, псковская городская
дума, 19-го мая, постановила передать в кафедральный собор 200 р.,чтобна
проценты с этого капитала каждыйгод,26-гомая,былопоминовениедуши
поэта. Потом предводитель дворянства Псковской губернии открылподпискуна
ежегодное поминовение души поэта в Святогорском монастыре..."
"Царское Село. 6-го июня, в 10час.утра,вЦарскосельскоймужской
гимназии, в присутствии наставников и воспитанников, отслужена была панихида
по А. С. Пушкине. Перед панихидою законоучитель гимназии сказал речь: а)об
отношении искусства вообще и поэзии в частности к религии и б) о значениии
силе молитвы за умерших. Хор гимназистов инаставниковисполнилцерковное
пение с чувством и вкусом..."
"Орел... В Орле это событиепраздновалосьвстенахАлександровского
женского института; кроме того, офицеры 9-го корпуса, квартирующиевОрле,
отслужили в местном кафедральном Петропавловском соборе заупокойную обедню и
панихиду по А. С. Пушкине; вечером корпусный командир пригласилофицеровк
себе в Ботанической сад (где он квартирует), итамигралоркестрвоенной
музыки".
<> 5 <>
Изображая пышную церемонию открытия памятника, составитель сборника или
некий его безымянный сотрудник с упоением рассказывает о публичном заседании
"высочайше утвержденного комитета", которое происходиловзалеМосковской
городской думы.
Кроме членов комитета, некоторыхвысокопоставленныхлициближайших
членов семьи покойного А. С. Пушкина, "в зале... на нескольких рядах стульев
разместилисьприглашенныелицаобоего пола из именитых обывателей
первопрестольной столицы".
А где же был народ? Народ, в сущности, к чествованиюпамятинародного
поэта никакого отношения не имел.
Об этом откровенно говорится на страницах сборника в скромной цитате из
газеты "Тверской вестник":
"Одно лишь печалит нас на пушкинском празднике, -Этототфакт,что
великого русского народного поэта не знаетрусскийнарод,длягромадного
большинства которого не только изящная поэзия, но ипростаяграмотность-
еще великая роскошь..."
Эти слова совершенно справедливы. Миллионы людей, населявших Российскую
империю, Пушкина не знали. Не только где-нибудь на глухих идикихокраинах
государства, ноивсамойМосквеможнобылонайтимножествоещене
просвещенных грамотой людей, для которых имя Пушкиназвучалотакже,как
тысячи других имен.
Счастье знать и любить Пушкина еще не было завоевано русским народом.
Правда, и тогда существовало немало людей,которымбылдорогкаждый
пушкинский стих, каждая строка пушкинской прозы.Этихнастоящихценителей
Пушкина можно было встретить и среди университетскихпрофессоров,исреди
самоучек, затерянных в глубокойпровинции.Люди,посвятившиесвоюжизнь
революции, брали с собой томик Пушкина, отправляясь вдальнююссылку,или
просили родных прислать его в тюремную камеру. Но поэзия Пушкина не была еще
народным достоянием.
<> 6 <>
И вот наконец пришло оно - то время, когда Пушкинсталпоэтомсвоего
народа и всех народов нашего Союза.
К пушкинским дням готовятся всюду - в столицах, нановостройкахина
дальних зимовках, в университетах иколхозныхклубах,вПушкинскомдоме
Академии наук и в армии.
Пушкина перевели чуть ли не на все языки, на которых говорят люди нашей
страны.
Прочтите стихи школьников, посвященные памяти Пушкина, посмотрите на их
рисунки - и вы увидите, что Значит Пушкин для наших детей.
Вот отрывки изстихотворенияодиннадцатилетнейшкольницы.Это-о
временах ссылки Пушкина.
Вьюга воет за окошком,
Поднимая белый снег.
Замела она дорожки, -
Не проедет человек -
Колокольчик ближе, ближе.
Брякнув нежным бубенцом,
Кони стали перед снежным,
Покосившимся крыльцом.
Гость выходит из кибитки.
Вихрем кто-то на крыльцо -
И знакомая улыбка,
И знакомое лицо.
После долгих дней разлуки
Пущин друга не забыл
И заглохшую усадьбу
Александра посетил.
Незаметно день проходит
За беседой и вином,
И рекою льются речи
О лицее, о былом...
"Ну, пора!" И оба вышли
На морозное крыльцо.
Снег по воздуху носился
И колол лицо.
Стихи эти, конечно, детские, в самом точном смысле этого слова.Вних
чувствуется и неопытность, и законная наивность возраста, но сравните ихсо
стихами, которые посвящали Пушкину во временаегодореволюционныхюбилеев
взрослые и даже маститые поэты.
Вот что писал престарелый и прославленный Аполлон Майков:
Русь сбирали и скрепляли
И ковали броню ей
Всех чинов и званий люди
Под рукой ее царей.
Люди божьи, проникая
В глушь и дикие места,
В дух народный насаждали
Образ чистого Христа.
Пушкин! Ты в своих созданьях
Первый нам самим открыл,
Что таится в духе русском
Глубины и свежих сил!
Во всемирном Пантеоне
Твой уже воздвигся лик;
Уж тебя честит и славит
Всяк народ и всяк язык...[3]
Судите сами, кто ближе к Пушкину: признанный в свое времячутьлине
прямым наследником Пушкина Аполлон Майков или маленькаясовременницанашей
великой эпохи?
|